Выехав на проспект, я лихо подрезала мечущегося по дороге "опелёнка", за рулем которого сидел усатый мужчина с неумным выражением лица, и презрительно пробормотала известную присказку про "мужика за рулем". После следующего светофора меня обогнал какой-то недоумок, чем крайне оскорбил мое самолюбие и заставил прибавить газу. Какое-то время мы шли как приклеенные, но километра через три я его "сделала", о чем и объявила лихачу доступным жестом.
- Дорогая, ты опять забыла свой ежедневник! И ключи от машины! И кошелек! И пудреницу!- кричал мой муж, свесившись с балкона. Я хлопнула себя по лбу, упрекнув за постоянную рассеянность, и потребовала сбросить мне забытые вещи. Муж засуетился, забегал по квартире, ежеминутно выскакивая на балкон с успокаивающими криками, собрал все в один сверток, долго целился, потом неловко размахнулся и швырнул "добро" прямо в глубокий сугроб рядом с машиной. При этом, как и следовало ожидать, сверток развернулся, и все высыпалось. Ползая по сугробу, я пыталась найти хотя бы ключи, и попутно награждала своего мужа нелицеприятными эпитетами. Муж в это время метался по балкону, пытался руководить моими действиями, охал о своей оплошности и попутно обвинял меня в том, что я "вечно все забываю". В конце концов, я плюнула на пудреницу и удовольствовалась тем, что нашла все остальное, махнула рукой бестолковому мужу и направилась к машине.
Выехав на проспект, я лихо подрезала мечущегося по дороге "опелёнка", за рулем которого сидел усатый мужчина с неумным выражением лица, и презрительно пробормотала известную присказку про "мужика за рулем". После следующего светофора меня обогнал какой-то недоумок, чем крайне оскорбил мое самолюбие и заставил прибавить газу. Какое-то время мы шли как приклеенные, но километра через три я его "сделала", о чем и объявила лихачу доступным жестом. Довольная собой, я лихо развернулась на газоне, припарковалась, заняв сразу два места на автостоянке во дворе и взбежала по лестнице.
Вошла в контору, здороваясь на ходу с сотрудниками и, отметив цветущий вид своего секретаря, поощряюще ущипнула его за филейчик. Потребовала чашку кофе, просмотрела деловую корреспонденцию, с интересом прочитала рассылку "Спорт-экспресс" и "Финансов", сделала пару звонков и назначила несколько встреч, попросила секретаря подготовить необходимые документы, сделала в них правки и отдала на доработку. Вот и время обеда! Я расслабленно потянулась и позвонила Вике из соседней конторы. Сегодня ее очередь выбирать dinner place.
Заказав картофельный салат, борщ, свиные ребрышки и пиво, мы обсудили перепетии с растаможкой новой машины Лёльки, поговорили о новых моделях мобильных телефонов, с жаром обсудили последнюю игру "Спартака" и нового молодого любовника Милки и перешли на семьи и мужей.
Вика похвасталась, что ее благоверный ждет каждый вечер, когда она позвонит и скажет, что едет, мол, пора греть ужин. А готовит он! Закачаешься! Правда, хнычет если она, Вика, задерживается с подругами в каком-нибудь кабачке или баньке, да еще постоянно требует сводить его куда-нибудь: скучно дома сидеть. Вот она его и выводит периодически то в театр, то в ресторан, то просто денег даст, чтоб пошел сам развлекся с друзьями.
В свою очередь я рассказала о своем растяпе: каждый вечер уставший с работы прибегает и давай жаловаться на начальство, что оно, начальство его не ценит! А когда я говорю "бросай свою работу и лучше дома сиди, а я тебе эти деньги так дам" обижается и говорит, что я его не понимаю, а он хочет чувствовать себя необходимым. Странный. Он вообще-то ничего, только вот часами на телефоне висит и никак не запомнит, как правильно выключить компьютер. Ну что поделать - мужчина! А еще периодически на него блажь какая-то находит: наденет новые плавки, прическу у парикмахера сделает, свечей вокруг кровати понаставит, музыку включит и танцует передо мной, а при этом вздыхает, стонет и глазами стреляет. И если потом я не начинаю сжимать его в объятьях и срывать одежду, отворачивается к стене, всхлипывает и дуется затем все утро, говорит, что ничего не скажет, что случилось, а в итоге безаппеляционно заявляет, что я его не люблю и не хочу, и что у меня появился другой. Успокаивается только после того, как я прихожу домой с цветами и бутылкой вина и вместо того, чтобы поваляться на диване с газетой или послушать вчерние новости, веду его куда-нибудь поужинать и потанцевать.
Мы с Викой сочувственно переглядываемся, хмыкаем недоуменно и приходим к выводу, что "странные они, эти мужчины"! Сделав этот вывод, мы расплачиваемся за обед, и отправляемся по конторам.
Далее рабочий день длится как обычно: бумаги, встречи, звонки, головомойка программисту (а у него привлекательная фигурка, черт побери, может пригласить его поужинать?!).
Вечером звонит Лёлька и сообщает, что "с растаможкой все срослось" и что сегодня "она обмывает машину" и приглашает меня тоже. Я минуту сомневаюсь, вспоминая, что обещала благоверному пойти с ним в гости к Петрыкиным, но в итоге обещаю Лёльке приехать к восьми. Звоню моему зайчику и сообщаю, что задерживаюсь на работе и приеду к Петрыкиным позднее, пусть идет без меня. А если не приеду, то позвоню. Да, конечно, встречу его в любом случае, ведь вечером ходить небезопасно. Да, я пообедала. Да, я постараюсь приехать к Петрыкинам. Ну, естественно, трезвая!
Кладу трубку, одеваюсь, выхожу из конторы, подмигнув на прощание милашке-секретарю, сбегаю по ступенькам и вздыхаю полной грудью: This is a woman's world!
