Марина закрыла за Костей дверь и ей прямо-таки полегчало на сердце. Должно же было это когда-нибудь кончиться! Она подошла к стереоустановке,
поставила компакт-диск с оперой "Парсифаль" и включила самую большую громкость. Костя ненавидел оперы, а Вагнера в особенности. Потом подошла к
холодильнику и сделала себе бутерброд с чесноком. Костя терпеть не мог чеснок и женщин, от которых им пахло. Под конец она закурила последнюю в жизни
сигарету. Она бы давно бросила курить, но с Костей, который дымил как паровоз, это было невозможно. Да, этот тип её во всем ограничивал. Ну вот, возьмём,
в апреле ей представился шанс получить работу в одной Нью-йоркской фирме. И только из-за проклятой сумасшедшей любви к нему она отказалась. Да он
просто задавил возможность её самовыражения!
А как он бесился, когда она ставила машину в гараж. В конце концов это привело к тому, что она последние несколько лет вообще не садилась за руль. А куда было ехать-то? Костя, совершенный невежда в культуре, все вечера просиживал перед телевизором - а Марине так хотелось на концерт, на вернисаж, на литературные вечера. Но, как говорят, любовь слепа, любовь заставляет соглашаться со многим.
Марина встала перед зеркалом и заколола длинные волосы. Ей всегда хотелось иметь классную короткую стрижку, но Костя был из числа тех отстало мыслящих мужчин, которые женственность измеряют длиной волос.
Да-а, Марина и вправду немного располнела, а Костя в последнее время перед разрывом только об этом и твердил. Она бы с удовольствием бегала по утрам три километра, или проплыла бы в бассейне метров тысячу. Но Костя, который, заметим, был худой как спичка, очень любил вместе и много позавтракать, ну а с полным животом куда побежишь… И высмеивал её подругу Ирку, которая раза по 4 в неделю ходила в фитнесс-студию. Ну и как тут Марина при таком раскладе могла оставаться худенькой? Она сделала ещё один бутерброд с чесноком и откопала книжку с диетами на книжной полке рядом с ополовиненной коллекцией компакт-дисков. В квартире тоже было непочатый край работы. Константин был ужасно жадный, ленивый, ограниченный, она поняла это после трех лет совместной жизни. Давным-давно пора уже жалюзи отнести в чистку, выбить плед и выкинуть этот невозможный коврик в прихожей. Да, с сегодняшнего дня она не должна была ни у кого спрашивать разрешения…
* * *
Дорогая Ира, я совсем перестала думать о Косте, мы даже ходим с ним иногда выпить чашечку кофе, если случайно встречаемся где-нибудь в центре. Ты спрашиваешь, что стало с моими грандиозными планами и как у меня сейчас обстоят дела. Ну, в общем-то, ничего, я довольна. Знаешь, а я все ещё влезаю в 48 размер платья. Роману, с которым я познакомилась две недели назад, нравятся полненькие. Он тоже любит оперу, чеснок и длинные волосы. Я снова их отращиваю. И вовсе не из-за него я до сих пор торчу в этом городе, вместо того, чтобы быть в Нью-Йорке. Похоже, я никогда не решусь. Подозреваю, что не Костя загубил мою карьеру, просто я чувствую себя в этом паршивом городе слишком хорошо, чтобы ради пары сотен долларов отказаться от этого. Машину я продала после того, как помяла всю машину при выезде из гаража. А бег по утрам просто отвратителен; ты бежишь, а тебе всё уже сидит в печёнках а навстречу проносятся искаженные страданием лица таких же бегунов… И плаванье тоже скоро у меня накрылось, я в воде моментально мерзну. По моему абонементу в театр я пару раз сходила на спектакли, а потом подарила его. До смерти надоело лицезреть полуголых дам на сцене и пригородную публику в зале. И, к сожалению, я должна тебе сказать, что с удовольствием бы снова начала курить мои любимые Gauloise, но не могу, ведь Роман - убеждённый противник курения.
После того, как я более-менее позабыла Константина, у меня была куча благих намерений (как у всех женщин в такой же ситуации), ну прямо как в канун
Нового года. Все они сгорели подобно праздничному фейерверку. Хорошие книги, здоровое питание, все похвальные идеи насчёт дальнейшего образования и
ремонта квартиры ещё ждут своего звездного часа. Сейчас мне даже иногда жаль, что я попрекала бедного Костю тем, что он тормозил мои побуждения. К
которым, как оказалось, у меня нет ни малейшего желания. По правде сказать, он был совсем не моим типом мужчин, хотя бы даже в постели. И всё-таки дело
было не в нём, просто я такая, какая есть.
Твоя Марина.