Чемоданный менталитет прочно обосновался в российских умах. Раньше чеховские барышни стремились в Москву с насиженных мест. Теперь нас манят дальние страны.
Круговорот отъездов продолжается. Конечно, имевшие деньги - давно за кордоном. Другие - жаждущие ностальгировать у статуи Свободы по родным просторам - пока с нами. Надолго ли? Мой любимый анекдот последнего десятилетия, где попугай произносит сакраментальную фразу: "Хоть тушкой, хоть чучелом - сваливаем отсюда!" - не утратил популярности. Поэтому, многих россиян старость, уж точно, дома не застанет. Они в дороге, они в пути. В очереди за светлым будущим на чужой сытой и спокойной земле.
Калининградец Славка Петренко (фамилия изменена) мечтал о закордонье практически с пеленок. В пятилетнем возрасте, когда все его сверстники считали дедушку Ленина своим родным дедушкой; Славка, юный диссидент, заявлял:
- Вот вырасту, уеду в Америку! Буду владельцем заводов, газет, пароходов... Мистером Твистером.
- Что ты, Славик! - в тревоге восклицала мама. - Он же негров обидел.
- Чем? - не унимался сынок.
- Богатые люди - злые, - вступал в разговор папа, - в Америке из-за денег все друг друга убивают.
- Меня не убьют!.. А негров я любить буду...
Но полюбить негров Славику не пришлось, с Америкой не сложилось.
К учебе Петренко особого интереса не проявлял. Возможно потому, что одна лишь мысль в мозгу свербила, мешая грызть гранит науки. Славка мечтал. Мечтал о сказочно красивой вилле, белой яхте и Мэрлин Монро. В итоге, в КТИ он поступил, но был отчислен со второго курса с диагнозом - "неизлечимая лень". За Славой шлейфом тянулись пять хвостов.
Призвали в армию. Оказался наш герой в Клайпеде. Не Америка, конечно. По тем временам и вовсе - часть советской державы. Но, надо сказать, более привлекательная ее часть. В родной Кениг Славика нисколько не тянуло.
Там, на берегу Балтийских волн, он встретил свою Мэрлин, а точнее Лайму. Молодая вдова двадцати пяти лет очаровала Петренко своим олимпийским спокойствием. Она ни при каких обстоятельствах не выходила из себя. Помните, как говаривал Райкин: "Я пел, я плясал... Она слушала меня, разинув рот". Примерно в такую же ситуацию попал юный Славик.
Но это-то и вдохновило нашего героя. Он женился, усыновил маленького Йонаса и остался в Литве навсегда. Годы дробления страны Советов Петренко пережил без потерь. Легко получил литовское гражданство, занялся бизнесом. Жизнь текла размеренно и плавно. Но однажды Славику вдруг резко все осточертело, и захотелось прямо по-райкински прокричать начавшей стареть Лайме: "Закрой рот, дура, я уже все сказал".
Семейная лодка дала трещину. Крушение было неизбежно. Развод. Раздел имущества. Алименты. Славик оставил дом Лайме и Йонасу, а сам начал жизнь с нуля. Он пил, он кутил, он очаровывал девушек в сопредельных государствах, куда часто выезжал по делам фирмы. Великий махинатор Слава делал деньги и тут же спускал их на ветер. Резвился, в общем.
Так прошло три года. О приемном сыне отец и думать забыл. Но в маленькой и гордой Литве неплательщиков алиментов страсть как не любят. Жена сначала разыскивала его самостоятельно, но безрезультатно. Пришлось прибегнуть к услугам правоохранительных органов.
Тем временем Славка зависал в Германии. Не штаты, конечно, но в сравнении с Литвой - просто рай. Там он встретил бывшую российскую гражданку - Викторию. Этническая немка из Казахстана обосновалась в стране далеких предков два года назад. Но надежды на семейное счастье с истинным бюргером быстро рухнули. На нее реагировали только свои - этнические. Впрочем, и те достаточно вяло. Энергичный Славик вскружил ей голову. Практичные мозги Виктории пребывали в полной эйфории. В отключке, то бишь. И она предложила Петренко перебираться в Германию, подзабыв, что сама пока на птичьих правах в этом сытом раю.
Вернувшись в Клайпеду, Славик в ускоренном темпе продал все свое движимое и недвижимое. Собственно и было-то немного. Он решил сначала заехать в Кениг, земле родной поклониться, с родителями проститься. А после мчаться навстречу новому счастью.
Первый облом поджидал Славика на российско-литовской границе. Стройный голубоглазый литовец, повертел в руках его паспорт, пощелкал клавишами компьютера и вежливо произнес:
- Ви не мошете уехать.
- Как так? - опешил Славка.
- Петров Вячеслав Юрьевич, прошиваете в Клайпеде?
- Да.
- Ви злостный, как это?... А! Неплательщик алиментов. Ми вас не выпустим. Права нет у вас сейчас.
Славка, конечно, пересек границу. Секретов преодоления рубежа двух государств он просил не раскрывать читающей публике. Но в родном Калининграде его ждал очередной облом. Для снятия стресса он решил расслабиться с крошками не очень тяжелого поведения, а те умыкнули у него практически все денежки. Что ж, за удовольствие, как впрочем, и за дурость надо платить.
Славка таки отправился в Германию, но позже, чем обещал Виктории. К тому же в его карманах весело насвистывал ветер. Посему, ехал Петренко до этнической возлюбленной долго. Автостопом из Польши. Оказывается чудеса еще случаются, и Слава через пару недель дежурства на дорогах добрался до вожделенного алькова Виктории.
Но железо надо ковать пока горячо. Страсть у Вики поугасла. Она начала понимать, что русский литовец с хохлятской фамилией на родине праотцев ей совсем не нужен. Проку от него меньше, чем проблем.
Облом номер три выглядел весьма романтично. Потрепанного после длительного путешествия Славика русская немка встретила тепло и ласково. Она празднично сервировала стол. Собственноручно помыла бренное и усталое тело своего бой-френда в ванной. А после ужина при свечах, уложив Славку рядом с собой в постель, изрекла:
- Золотко мое, ты не можешь у меня остаться... Прости, я с таким трудом свалила из нашей долбанной страны, что здесь не должна поступать опрометчиво...
Петренко опешил. Было понятно, что ночь не задалась. Хотелось выть волком. После монолога Виктории, и день, прямо скажем, радостей не сулил.
Потусовавшись в Германии пару недель, Славик отправился в Калининград. Ловить в стране нордических арийцев было нечего. К тому же, не вовремя произнесенные слова Виктории неожиданно подкосили и мужскую силу героя. А это вам покруче, чем Фауст Гете. К счастью для Петренко, последняя проблема оказалась недолговечной.
Облом номер четыре ждал нашего героя в Кениге. Едва переступив родительский порог, он услышал причитания матери. Но сразу не сообразил о чем речь. Отец пояснил, что Славика разыскивают в Литве и даже прислали запрос в Калининград. Его безалаберность по части алиментов привела к возбуждению уголовного дела. Проще сказать, в Литву ему путь закрыт навечно. Там могут посадить. Поддержка ребенка - дело важное. Это вам не Россия, где порой даже святые отцы (то есть служители церкви) о подобных выплатах забывают.
Сейчас Славик парит между небом и землей. Не россиянин и не литовец, не немец и не Мистер Твистер. Правда, очередной авантюрный план уже зреет в его голове. На днях он встретил в Кениге своего бывшего одноклассника Пашу Ухова. Сейчас тот живет в Швеции, а фамилию носит Гинзбург. Когда-то Пашка женился на еврейке и уехал с ней в землю обетованную. Но не прижился у Мертвого моря. Жары он, как стопроцентный калининградец, не переносит. Со временем развелся. Каким-то образом оказался в Швеции. Дело свое затеял, вид на жительство получил. Одним словом, легализовался.
Встретились эти два гражданина мира в родном дворе. Слово за слово. И пришли к выводу: пора Славке хоть тушкой, хоть чучелом в Швецию перебираться. А для легализации жениться... на Пашке. Смешанные браки в супер-демократическом пространстве разрешены. Потом и развестись можно, опыт-то есть.
Оксана СВЕТЛАКОВА