Константин Крюков — продолжатель известной актерско-режиссерской династии (племянник Федора Бондарчука и внук Сергея Бондарчука и Ирины Скобцевой). Как и все талантливые люди, он талантлив сразу во многом — Константин не только успешный актер, но и ювелир, а еще художник. Он не боится пробовать себя в разных амплуа, хотя и мечтает сыграть персонажа из классики.

27 февраля в прокат выходит новый фильм с его участием — «Спираль» — настоящий блокбастер, которых в нашем кино пока не так много. Накануне премьеры «Клео» пообщался с Константином и узнал о ленте и, конечно, о нем самом много интересного.

В «Спирали» вы играете одну из главных ролей — рискованного и любящего экстремальные игры служащего банка. Неожиданный для Вас образ — обритая голова, драки, стрельба. Что Вам помогает в  таких случаях вжиться в роль? Может быть, есть какой-то ритуал, который настраивает на иной лад?

Мой герой — некий собирательный образ современного молодого успешного человека, который, в свою очередь, людьми со стороны чаще оценивается негативно. Вроде на протяжении всего кино он выступает отрицательным персонажем, неким антиподом главного героя, но в итоге выясняется, что все не так просто. Он — разносторонняя личность, которая жестко отстаивает свои интересы в жизни. Таких персонажей интересно играть.  Всегда интересно, когда у роли есть неожиданные повороты.

Блиц-опрос «Клео»:
— Дружите ли Вы с Интернетом?
— Дружу, даже слишком! Из всех моих друзей этот «Друг» занимает больше всего времени, и это меня пугает.

— Что для Вас непозволительная роскошь?
— Отдыхать, когда работа стоит.

— Где Вы провели свой последний отпуск?
— В Европе — Франция, Германия, Швейцария.

— У Вас было прозвище в детстве?
— Нет.

— Вы сова или жаворонок?
— Я хроническая сова до мозга костей, которая мечтает обмануть природу и стать жаворонком.

— Как Вы снимаете стресс?
— Сплю, слушаю музыку, провожу время наедине с собой.

— Есть ли у Вас талисман?
— Да, он всегда напоминает мне, что не нужно верить в талисманы и амулеты.

— Каков Ваш психологический возраст?
— По тестам на Фейсбуке — 38, по моему ощущению — 16.

— Ваш любимый афоризм?
— Караван идет, собака лает.

Не могу сказать, что у меня под каждого героя есть свой ритуал. Съемки — всегда очень активный и энергозатратный процесс, поэтому я, как правило, пытаюсь перед ними хорошо выспаться и быть в форме. А для героя выстраиваю внутреннюю мотивацию, которая оправдывает или направляет его действия.

На съемках нужно было выполнять сложные трюки и было много сцен с драками. Было трудно? Чрезвычайные ситуации случались?

Благодаря нашим каскадером все чрезвычайные ситуации были сведены на нет. Ты, конечно, никогда не застрахован от того, что, нанося удар партнеру, не рассчитаешь траекторию и твой кулак окажется на его носу, но то же самое ты можешь ожидать и от партнера. Драки — это всегда очень скрупулезно поставленный балет.

В этом фильме главная драка снималась в огромном подземном коллекторе, вся группа на три дня стала похожа на шахтеров, добывающих мел, мы все были в пыли и крови. Драка была очень долгой и сложной, но, судя по картинке, получилась яркой.

Самым запомнившимся неприятными ощущениями трюком на этой картине был заплыв в Москве-реке, напротив Белого дома. Как только мы сняли этот кадр, каскадеры дали мне бутылку водки и настоятельно порекомендовали продезинфицировать свое тело, не столько употребляя напиток внутрь, сколько растирая его по всему телу.

В фильме очень много крутых трюковых сцен — это и пролеты на парапланах между башнями Сити и далее под мостом Багратион, и вертолетные гонки, и погони в порту.

История «Спирали» — это боевик. Что сложнее играть — героя боевика или лирического персонажа?

В любом боевике у героев, несмотря ни на что, есть своя драма, и чем честнее ты ее играешь, тем лучше результат. Боевик как жанр сложнее, наверное, только большим количеством трюков, а актерская работа в любом случае всегда зависит от твоего героя, его истории.

Хотелось бы принять участие в боевике голливудского масштаба, крутом блокбастере?

Конечно. В первую очередь потому, что в картинах такого масштаба актеру дают большие возможности для подготовки. Ты можешь спокойно потратить 3-4 месяца жизни на тренировку тех или иных навыков, дабы все твои действия в кадре смотрелись аутентично. К тому же боевик — это всегда спорт, который плотно входит в твою жизнь.

Ты можешь спокойно потратить 3-4 месяца жизни на тренировку тех или иных навыков, дабы все твои действия в кадре смотрелись аутентично.

А реально ли у нас снять такое кино?

Думаю, что картина «Сталинград» доказала, что у нас возможно все! Наше кино развивается и, судя по продукту, реально растет. Хотя лично я предпочел бы развить кино про людей и их личные истории. Я остался в диком восторге от французской картины «1+1» — в этом фильме нет голливудской зрелищности, но оно трогает гораздо больше.

Есть у Вас актерская мечта сыграть какую-то определенную роль?

Я мечтаю сыграть пару героев из романов моего любимого писателя Германа Гессе. В первую очередь это Гарри Галлер из «Степного волка», но для этой роли надо еще пожить, а главное — понять, как этот роман вообще можно экранизировать, не теряя его огромного смыслового наполнения.

Было ли у Вас желание играть не в кино, а в театре? Были ли попытки?

Все мои попытки игры в театре были в школе и не по собственному желанию. (Смеется.) Если быть честным, с тех пор желание так и не возникло. Многие коллеги считают, что я не прав, что театр для актера гораздо важнее, чем кино, и дает совершенно неповторимый опыт. Кроме этого, я совершенно не могу отнести себя к театральному зрителю, хотя какое-то время честно пытался им стать.

Бывает такое, что после съемок, когда смотрите готовый фильм, критикуете себя, мол, можно было сыграть по-другому и т. д.?

Обязательно. Думаю, не бывает актеров, которые целиком и полностью остаются довольными своей работой. Всегда есть потенциал на улучшение, главное — его увидеть и работать над этим. У меня есть невероятная возможность, подаренная жизнью, — жить и обсуждать и разбирать мои роли с Иришей — моей бабушкой (Ирина Скобцева — прим.ред.), великолепной актрисой и тонким педагогом. Она — самый главный и критик, и советчик, и учитель.

У Вас есть свой бизнес — ювелирное дело. Что больше всего Вам в нем нравится — «деловая часть» или непосредственно производство и работа ювелира?

Став геммологом в 16 лет, я сразу же устроился на работу оценщика в компанию отца и стал  зарабатывать на оценке камней.

На этот счет у меня есть одна притча. Как-то раз в дом к одному богатому господину пришел обычный молодой парень. Увидев роскошную обеденную залу, он спросил у хозяина дома: «Как же надо прожить жизнь, чтобы к вашему возрасту достичь такого богатства?» На что хозяин дома дал ему чайную ложку, наполненную водой, и попросил пройтись с лакеем по его хоромам, дабы сполна оценить их красоты, но при этом постараться по дороге не разлить воду в ложке. В случае если молодой человек все сделает правильно, хозяин дома обещал рассказать секрет своего успеха. Вернувшись с прогулки, молодой человек, совершенно опешив от красоты увиденного, даже не обратил внимания но то, что в ложке не осталось ни капли воды.

Так вот я пытаюсь придерживаться правила: я стараюсь захватить все красивое и приносящее удовольствие в моей работе, но при этом и не расплескивать ложку обязанностей, которые приходят со всем этим удовольствием.

Если говорить о ювелирном искусстве, как так вышло, что Вы поступили на геммолога? Это мечта детства или дело случая?

Мне было 14 лет, и я очень хотел через пару лет начать работать и зарабатывать. Это была первая причина. Став геммологом в 16 лет, я сразу же устроился на работу оценщика в компанию отца и стал  зарабатывать на оценке камней. Через какое-то время это стало для меня понятно и просто. Развивая это направление, я понял, что мне интересен ювелирный дизайн как сочетание работы с камнями и живописи — я всегда увлекался живописью.

А как Вы пришли к живописи, да еще и получили очень престижную премию (орден имени Франца за инновации в искусстве — прим. ред.)?

Я рисовал всегда, с детства. Всегда и везде, в школе, на отдыхе, в институте и т. д. Это такое занятие, которое меня захватило на всю жизнь. Я не могу этим не заниматься. Наверное, это любовь! (Смеется.)

У Вас огромное количество талантов и дел, которые занимают львиную долю вашего времени. Остается время, чтобы провести его с семьей?

К счастью, все члены моей семьи очень много работают, а сфера работы у нас одинаковая. Дома мы чаще общаемся на темы кино, чем на бытовые. Мы все очень любим работать и ценим нашу профессию, поэтому она совершенно не мешает нашим семейным делам, ведь кино для нас — тоже дело семьи.

Есть ли у Вас еще какие-то хобби? Как Вы отдыхаете, расслабляетесь?

Я много слушаю музыку и много читаю. Если бы меня заставили поменять профессию, я бы, наверное, стал музыкантом или писателем. Я не люблю отдых ради отдыха, пытаюсь, даже отдыхая, наполнять себя полезной информацией.

Вы — успешный человек, а есть ли у Вас мечта?

Уйти из этого мира в душевном спокойствии.

Фото: Ольга Зиновская