Дмитрий Дюжев - очень занятой человек. В его жизни нет ни одной свободной от дел минуты. И просто удивительно, как он находит время для интервью.

Дима, за предыдущий фильм Алексея Балабанова "Жмурки" ты получил приз MTV за лучшую комедийную роль, а расскажи, как ты попал в новый фильм Алексея Балабанова "Мне не больно"?

Леша утвердил меня без проб. Позвонил и спросил: "Можешь сыграть хорошего человека?" И рассказал, что запускает новый фильм, сказал: "Я хочу попробовать сделать кое-что новое, снять совсем непохожую историю. О трех приятелях, молодых архитекторах, которые в принципе непрофессионалы и толком ничего не умеют, но хотят пробиться как-то в этой жизни, и берут клиентов не талантом, а, скорее, обаянием. Я хочу, чтобы ты сыграл друга главного героя, который вернулся с войны, и пытается как-то устроиться в мирной жизни". Я обрадовался, что Леша начинает новую работу, и естественно согласился.

Скажи, а сложно играть хорошего человека?

Вообще хорошего человека играть не просто. Можно сыграть профессию. Можно сыграть настроение. А вот хорошего человека… Мне было важно в этой картине сыграть судьбу человека. Человека, который отслужил в армии, воевал в горячих точках, а потом пришел в мирную жизнь, и понял, что никому не нужен. Он не может найти работу, а учиться ему уже поздно. Ранений у него не было, дотаций он за свою службу не получает. Он на перепутье. У него момент поиска в жизни, и тут он встречает своего друга, который предлагает ему в принципе авантюрную идею – заниматься дизайном квартир. Но они оба ничего не умеют. У них мозговой центр – Алька. Она профессионал. Но в основном они берут клиентов обаянием. Это потом у них появляется серьезная клиентура... Сначала эти три главных героев – Олег, Миша, Алька – держаться чужаками, каждый из них по-своему очень одинок, но потом они становятся близкими людьми, держаться друг за друга. И когда Алька в финале произносит, что уезжает в Финляндию, им становиться страшно ее потерять. И не только потому, что она была лучшим дизайнером из них троих.

Это твой второй фильм с Балабановым, у тебя ребята, которые снимались у Балабанова впервые, не спрашивали советов, как общаться, что нужно и что ненужно делать в кадре?

Иногда спрашивали… Но Леша со всеми работает по-разному. Кому-то разрешает смотреть в монитор, кому-то нет. Вот Инге Оболдиной разрешает. А мне нет. Он и на "Жмурках" мне не разрешал…

Леша ставит актерам очень интересную задачу – ничего не играть. Балабанов вообще любит такой жанр игры, когда человек ничего не играет. Был такой интересный момент на съемках. Снимали сцену, как наши герои проходят через двор и входят в подъезд. Начали снимать, и вдруг Леша кричит: "Стоп! Что вы там наигрываете?" Мы говорим: "Леш, мы просто идем!" Начали снова, Леша опять кричит: "Так, что происходит? Зачем вы играете? Вы можете просто идти?" Еще через дубль, я вдруг понял такую интересную вещь – когда артисту говорят: "Ничего не играй", - он начинает играть, что ничего не играет. Ты идешь к этому подъезду, сосредоточившись на мысли о том, чтобы не думать о роли и ничего не играть. Ты не замечаешь, какое в этот момент небо, как уютно светится окно на втором этаже и так далее. А это же все видно. И когда я ребятам об этом сказал, Леша, услышав нас через наушники (у нас же у всех микрофоны), сказал: "В этом все и дело".

Мне действительно интересно сыграть историю, ничего не играя. Ведь мы можем существовать в жизни, ничего не играя. Не изображая, как нам плохо или хорошо. Здесь мы существуем в кино Балабанова. Это его кино. Его внутренний мир. Его история. Сценарий, правда, не Балабанова, но он адаптировал его под себя, значит, он про что-то хочет рассказать. Все его картины биографичны – все это из его детства, юности, прошлого, настоящего… Я видел все его картины. Долгое время не мог посмотреть "Замок", но недавно посмотрел. Нас с Сашей Яценко Леша позвал в гости, сказал: "Ну, если хотите посмотреть "Замок", приходите". И мы пришли. Ужинали. Смотрели кино. Разговаривали. Был какой-то потрясающий вечер, и не хотелось, чтобы он заканчивался… Леша потрясающий человек. Потрясающий режиссер. Он сейчас делает очень необычную для себя работу. Он взялся за тему любви. Я его как-то спросил: "Ты можешь сказать, что ты счастливый человек?" Он ответил: "Нет". Но я не знаю, насколько искренне он отвечал, ведь я не знаю, о чем он думал в этот момент.

А какая сцена в картине для тебя была самой сложной?

Для меня самой сложной была финальная сцена. Это заключение истории. Судьба решилась. И мой герой понимает, что все это ему не нужно. У каждого теперь своя жизнь… Я разговаривал с людьми, которые воевали в Чечне, и один мой новый приятель сказал: "Понимаешь, хочется иногда туда вернуться. Это особый склад жизни. Там ты все время нужен. Там ты постоянно во внимании. Там всегда жесткое время". Так же и мой герой - Олег. Приехал, побродил по мирной жизни и решил: "А вернусь-ка я туда. Там я нужен". А здесь кому он нужен?.. Не знаю только, насколько я выполнил задачу Балабанова сыграть хорошего человека...

Стать актером — это была твоя мечта с детства?

Это была просьба папы, его мечта, чтобы сын поступил в театральный институт. И я рад, что выполнил его просьбу. Хотя в детстве у меня самого была мечта стать моряком.

А в итоге ты закончил ГИТИС, да?

Да, ГИТИС, мастерскую Марка Захарова. После его окончания показывался в разные театры, было несколько предложений, но выбрал ТЮЗ. Впервые на этой сцене я вышел в сказке "Кто царевну поцелует". Мне, конечно, хотелось сыграть Ивана-царевича, но режиссер попросил попробоваться в роли Змея Горыныча… Забавный вышел персонаж. Помню, Игорь Ясулович мне сказал: "Хорошая работа, Димочка, хорошее начало. Давайте так и продолжать".

Тебя чаще всего узнают на улицах по какой роли?

Чаще всего по сериалу "Бригада". Как-то поехал отдыхать в Турцию, не успел войти в отель, как дети закричали: "Космос! Космос приехал!" - и побежали звать родителей.

И тебе пришлось изображать поляка, чтобы иметь возможность отдохнуть хоть немного, и не раздавать каждые десять минут автографы, и отвечать на просьбы сфотографироваться вместе…

Ну, да… Было такое. Фотографировались, правда, со мной все равно, говоря при этом: "Скажем потом, что это Дюжев был. Надо же, как похож!"