| Форум > Архив "Творчество" > Февраль 2009 года > Вот здесь.6, 7 и 8 части.повесть. |
Вот здесь.6, 7 и 8 части.повесть.
6 часть
-Не волнуйся по поводу платьев! Ты же знаешь, у меня глаз- алмаз! Естественно, на примерку надо будет придти, но обязательно со мной!
-Зиночка, неудобно мне как-то! Я ведь, если честно, денег хотела попросить у тебя до получки! Сегодня на собеседование ездила, думала, на работу устроюсь, зарабатывать начну! Не получилось!- Ирина смотрела в тарелку с супом, боясь дышать.
-Неудобно!- хмыкнула подруга.- Неудобно это не тебе, зая, а мне!- она встала и направилась к себе в комнату. На ходу крикнула:
-Вот когда к дочке вдруг ни с того, ни с сего дед пристал и замуж позвал, тогда неудобно мне стало! Ой, как неудобно! Вроде, как и не нужна боле никому Варька оказалась!
Из комнаты послышалось ругательство, а затем грохот.
Ирина подскочила, и, что было прыти, понеслась в соседнюю комнату.
-Что стряслось?
Зинка, громко смеясь, лежала на полу между кроватью и шкафом под ворохом вывалившихся из него вещей.
-О кота споткнулась!- захохотала та, пнув ногой огромную игрушку.
Пушистый игрушечный белый кот с огромными усами и розовым языком, перекувыркнувшись в воздухе, отлетел в дальний угол и шмякнулся на цветок в расписном горшке. Раздался характерный хруст. Растение опасно накренилось.
-Ай, ну её! Все равно выбрасывать собиралась! Прикинь, ни разу не зацвела, поганка!- просипела Зина, выбираясь из-под груды вещей. Она раздвинула занавесившие лицо волосы и снова рассмеялась. – Нога-то уже и не болит! Прям на нее опрокинулась и хоть бы хны! Пора на работу!
Женщина деловито отсчитала деньги, добавив от себя пять сотен.
-На билеты! На дорогу! Сейчас сразу работы не сыщешь! Пооколачиваться надо, присмотреться!- объяснила она, отметая все выражения.
-Да где уж мне присматриваться!- вздохнула Ирина, заботливо заворачивая в газету черенок так называемой китайской розы, сломленной в «пылу сражения».
У нее в доме приживались все растения, включая и косточки от апельсина и лимона. Апельсиновое деревце красовалось теперь на видном месте в зале, правда, плодов на нем не было, но зеленые восковые листочки, яркие и блестящие, если их потереть между пальцами, начинали сами издавали апельсиновый аромат. Лимон старался вовсю, принеся в этом году два бледно-желтых плода и заставивший Ирину срочно подыскивать для него место в крохотных комнатках.
-С продуктами я тебе помогу!- задумалась Зинаида. –С работой посложнее! Ну, не горюй! Где наша ни пропадала! Сегодня с одной своей знакомой переговорю, она что-нибудь придумает!
Ирина направилась к мойке.
-Да оставь ты, Ирка! Ну посиди со мной! Поболтай!
Женщина поставила на огонь чайник и, оттащив упирающуюся подругу от мойки, усадила ее на стул.
-Как твой поживает-то?- Зина полезла в холодильник и принялась внимательно осматривать его содержимое.
Ирина, потупившись, молчала, сложив руки на коленях, разглядывала полоски на линолеуме.
-Знаешь, Ирок! Можешь ничего не отвечать! И так все ясно! Не ценят они нас, одногодки долбанные! –Зинаида нарезала шоколадный рулет, разложила по блюдечкам.- Была у дочки своей в гостях! Не хотела так! Но она звала- звала! И тот звал! Ну дед ее!
Так называемый «дед», муж Варвары, был немного младше самой Зины, но это не бралось в счет, поскольку расторопная женщина не могла и подумать когда-то о том, что ее красавица дочка выйдет замуж за мужчину в возрасте. Она в своих далеко идущих планах подбирала для нее партию посолидней: красавца – парня, непременно высокого, стройного, обеспеченного, чтоб не хуже, чем у других. И тут такой облом! С ней чуть криз не приключился с горя!
-Приехала чуть раньше положенного, посидела в скверике на лавочке! Моя, значит, приехала со своим! Ну вылитая королева: ручку он ей подает, зонтик над головой придерживает, курточку поплотней запахивает! Машина у них хорошая, импортная! Квартира- дай Бог каждому! Меня приняли, расцеловали, за стол усадили. Муж ее, хоть и старый, но ничего так, симпатичный малый, с брюшком, как полагается, но без лысины, в аккуратных очёчках!
Женщина взялась за сердце, глядя на открывшую рот подругу.
-Ир, ты знаешь, меня удивить сложно! Пакостников за версту чую! А этот удивил! Значит, что-то там купить надо было в магазине! Он сел, все тщательно записал, и ушел. А моя Варька упустила кое-что, из списка-то, так он сам купил без всяких напоминаний! Глазастый какой! А помнишь, что мой вытворял?
Зинкин муж, Колёк, отправился однажды в магазин по поручению жены и вернулся домой только через два дня, оборванный и требующий «опохмелки с закусоном».
Зинка тогда, как могла, сама сгоряча «опохмелила» его, влепив пару более чем ощутимых затрещин, и выпроводив ночевать на балкон, благо на улице лето было.
-Бросит он меня, Зина!- Ирина в который раз за день заплакала. – Так и сказал!
-Дурочка ты!- женщина заметно расстроилась.- Разбаловала хахаля! Ишь цаца какая! Ну и кому он нужон? Пень этот! Ой, прости! – она растерянно посмотрела на подругу.- Ну кому их «милость» понадобится? Сам, поди, не мальчик! Он –то хоть еще того, Ир? Ну, мужик, или как?
Женщины уставились друг на друга. В комнате повисло тягостное молчание.
Зинаида прикусила губу. Она спрятала подальше воспоминания о своем не таком уж и давнем опыте, горьком и позорном.
Насмотревшись порнофильмов в главной роли с пышными дамами и их брутальными кавалерами, она решила приобщить, уже успевшего простить ее мужа, к ночным баталиям, желательно с подвигами. Женщина долго лежала в ванне в благоухающей розовым маслом теплой воде и витала в облаках. Она тщательно вымылась, вытерлась новым белым махровым полотенцем и надушилась дорогой туалетной водой с ароматом тех же роз. Сексуальное черное белье, купленное ею накануне по случаю задумки, красовалось разложенное на кровати, напоминая о себе ценниками, срезанными и спрятанными днем позже в укромное место.
7 часть
Зинаида разогревала приготовленный днем ужин, прислушиваясь к шорохам в коридоре. С некоторых пор ее муж Николай возвращался с работы вовремя, аккуратно разуваясь в прихожей и вешая куртку на плечики, расправляя и сдувая с видавшей виды вещи пылинки.
Обычно он заваливался в квартиру, горланя непристойные частушки и здороваясь со всеми соседями по пути, начиная с первого этажа. Он крепко обнимал уставшую жену, и, чмокая в румяные щеки, кряхтя, приподнимал ее над полом. Она визжала и шутливо бранила мужа, чуть краснея и стыдливо опуская глаза.
-Надорвешься, Коленька!- она прижималась к мужчине, целуя его впалую грудь, гладя узкие плечи.
Уже полгода, как любимый ею ритуал приказал долго жить, уступив место молчаливому приветствию второпях. Теперь о возвращении мужа можно было узнать по звуку отпираемого дверного замка и оставшемуся неизменным шмыганью носом.
Муж направился в ванную. Он долго умывался, по привычке тщательно выбривая подбородок и щеки, причесывался, споласкивал после себя раковину, аккуратно раскладывал бритвенные принадлежности по местам.
Он прошел к столу, поздоровавшись с женой, и уселся на табурет, положив руки на стол.
Мужчина рассматривал свои пальцы, пока Зинаида суетливо колдовала у плиты. Женщина поправляла на себе нижнее белье, которое оказалось, к сожалению, немного маловатым и больно врезалось в кожу, оставляя красные глубокие бороздки. Модница стоически терпела все эти мучения. Она вальяжно расхаживала по кухне, вспоминая, как это делала героиня дешевого порнофильма, правда та семенила по полу богато убранной спальной комнаты в одном неглиже,- воздушном платье- разлетайке, с колышущимися под ним грудями необъятных размеров. С грудью у Зины было все в порядке, равно, как и с другими частями тела. Под определение необъятные те с легкостью подходили, но женщина считала, что хорошего человека должно быть много и никогда особо не комплексовала по этому поводу.
На ней был красочный шелковый халат с изображениями райских птиц во всю спину и ветвей дерев на груди. Женщина, томно вздыхая, раздвинула полы халата, стараясь, чтобы при ходьбе, ее ноги появлялись на всеобщее обозрение, а также груди, перетянутые тугим бюстгальтером, мешающим ей нормально дышать.
Зинаида поставила перед мужем картофель с тушеным нежным мясом кролика и морковью, и облокотилась о стол, вывалил на него большую часть своей груди.
-Привет, дорогой!- она полуприкрыла глаза, облизывая губы, пристально вглядываясь в представителя сильной половины человечества, испуганно хлопающего глазами и откинувшегося назад от неожиданности.
Николай вцепился в ложку и принялся ковырять еду, запихивая себе в рот непомерные куски пищи и, почти не разжевывая, давясь глотать.
Женщина хмыкнула и еще больше выпятила грудь, которая распласталась по поверхности стола подобно студню.
-Дай что-нибудь попить!- прохрипел муж, стуча себя кулаком в грудь и надсадно дыша. Его глаза забегали, не в силах сосредоточиться на картине, услужливо демонстрируемой женой. Лицо бедняги приобрело синюшный оттенок. Он, выскочив из-за стола, выбежал из комнаты.
Мужчину стошнило.
Зинаида трясущимися руками убирала посуду со стола и ревела, уткнув лицо в кухонное полотенце.
Она, потоптавшись около двери, несмело вошла в спальную, на цыпочках подбираясь поближе к кровати со стонущим мужем.
Тот, потянув носом воздух, застонал сильнее.
-Зина, твою мать! Уйди отсюда! Чем от тебя так воняет?! Я сдохну сейчас!
Естественно, Зинаида, пытаясь быть неотразимой, весьма переборщила со специфическим едким ароматом роз, выпрыскав на себя половину баллончика пахучей дорогостоящей жидкости, за что и поплатилась. Мужчину всю ночь скручивало в приступах тошноты. Под утро он забылся беспокойным сном.
-Да не знаю я, мужик иль нет!- Ирина опустила глаза, не выдержав пристального взгляда покрасневшей подруги.- Жмусь к нему по ночам, а он- ни в какую! Мол, поспать дай! Грубит ! А сам заснуть долго не может! Что я, не знаю, что ли! Если спит, то храпит, как пылесос. А так молча лежит, тихо в комнате, как в склепе. Зато соседи наши, молодожены, всю ночь кувыркаются, стонут! Спать не дают!
-На то они и молодожены, Ирка! Себя, что ль, не помнишь в их возрасте? –в глазах Зинаиды появилась тоска.
Ее так и подмывало поделиться с подругой новой идеей, сверкнувшей в ее душе, измученной неразберихой в их с мужем отношениях. Женщина недавно стала участницей какого-то клуба, правда, анонимной, и взнос с нее потребовали немаленький, но в эти выходные должно было состояться ее первое свидание вслепую, которое прочило ей незабываемые впечатления и ощущения. В конфиденциальной рекламе, красочно описывающей разного рода мероприятия, говорилось о молодых любовниках, которые в любой женщине способны рассмотреть красавицу, что больше всего и привлекло Зинаиду и заставило, не мешкая, поддаться лестной заманухе.
Ирина крепко обняла подругу на прощание и погладила по голове.
-Спасибо тебе, родная! Ты настоящий человек!
Она зашагала по ступеням, стараясь не сильно наступать на отремонтированный каблук, во избежание повторной неприятности.
8 часть.
-Может, чем и подсоблю!- бабка Матрена,- народная целительница и мастер на все руки, осмотрела голову женщины, ероша пухлыми пальцами ее волосы. –Средство есть немудреное для твоих волосят: лимон, да яичный желток, алоэ! Все это перемели да на голову, вотри, как следует, целлофаном оберни, да походи с часок, потом тщательно смой. Волосья- то полотенцем не три, как будто вырвать с корнем собралась, а аккуратно промокай, дай самим высохнуть! Чего еще?- старуха устало присела на табуретку и приготовилась слушать.
Ирина краснела, бледнела, заикалась, но не могла вымолвить и слова.
-Понятно!- махнула женщина рукой и пошарила в шкафу. –Будешь заваривать и давать мужу! Сама, гляди, не пей! Для тебя у меня другое средство есть! Успокоительное! Я гляжу, ты поизвелась вся, изнервничалась! И чем только люди думают?! Видать задним местом, коль доводят свою нервную систему до изнеможения!
Ирина полезла в сумку за деньгами.
-Погодь- погодь, милая! –Матрена покачала головой.- Результата не гарантирую! Ежели плевать он на тебя хотел, то средство мое сработает, но не про твою честь, а на руку какой-нибудь свиристёлке, к какой он умыкнется от тебя! Имей в виду и меня не брани, коль чего! Значит, сама не доглядела, не смогла его удержать! Иди! Не нужны мне деньги!- она перекрестила на дорожку приунывшую женщину и, войдя в избу, плотно притворила двери.
-Не любют они баб в энтом возрасте!- старый ворчун Матвей, муж Матрены, смотрел в окно вслед удаляющейся по тропинке женщине.- Какое там средство! В мужиках кровь бунтует! Эго!- дед прислушался к чему-то, подняв вверх палец, как будто дожидаясь эха от произнесенного замудреного слова.
-Ты чё, старая!- дождавшись вместо эха подзатыльника, Матвей осерчал. Он замахнулся на жену, и плюнув, поковылял на кушетку.
Сегодня не здоровилось ему! Старые кости разнылись, делая невыносимым и без этого ужасный характер старика. Жена игнорировала его стоны и причитания, посмеиваясь про себя и призывая на голову противного ворчуна все кары небесные.
Дед заслужил подобное отношение. Он несколько раз бросал жену, уходя к очередной понравившейся ему женщине, и возвращался всякий раз, как только та его прогоняла.
-Заходи, пес приблудный!- встречала его жена, поджав губы, таща с огорода ведра с картошкой или мешки с кукурузой.
Однажды она его не встретила. Матвей, перепугавшись, на дрожащих ногах вошел в избу, осеняя себя крестом и шепча молитвы. Жена, бледная лицом, с синими кругами под глазами, неподвижно лежала на печи. Старик бросился наутек, голося по дворам о смерти женщины, и рвал на себе бороду.
-Это ж надо в такой час приплестись домой! Померла баба-то! А я на пороге! – объяснял он хмурым соседям, которые тоже за что-то недолюбливали «стервеца».
Конечно же, он ошибся, приняв сон приболевшей женщины за нечто иное.
-Эх ты, дурак старый!- вздыхала Матрена.- Дождешься от тебя помощи! Только и умеешь, что пятками сверкать, да шум на все село поднимать! Нет от тебя никакого проку!
Женщина втайне была обижена на мужа еще по одной причине: детей с ним она так и не нажила по его вине. Чужих-то лечила да крестила, пестала- нянчила, а своих не довелось. Не могла она преступить клятвы, которую дала перед алтарем, и была верна мужу, хотя ему она, верность эта, не нужна была, так же, как и любовь ее, поруганная им и растоптанная.
После этого случая Матвей задумался, как будто взялся за ум. Он ни на шаг не отходил от жены, и все время расспрашивал ее о здоровье, заглядывая в глаза. Он не давал поднимать ей тяжелое, выхватывая из ее рук ведра с водой или другой груз и сам тащил во двор, оглядываясь, не идет ли следом, не плохо ли ей.
Женщина потеплела сердцем. В доме появились разноцветные скатерти, спрятанные до этого ею в сундуки, запахло жареным мясом, картошкой, наваристыми щами. Сама – то она питалась скромно, всё больше каши да овощи, а Матвея баловать стала, приваживать.
Света клеоманка © (23.02.2009 05:02)
Прямая ссылка
Света клеоманка © (23.02.2009 05:02)
