Новая драма «Кошачьи миры Луиса Уэйна» (2021) расскажет об эксцентричном викторианском любителя котиков, которого сыграл неповторимый Бенедикт Камбербэтч. Драма посвящена памяти титулованному английскому художнику, известному своей любовью к кошкам и котятам, которых он делал главными героями большинства своих рисунков.

О роли Луиса Уэйна

«Творчество Луиса Уэйна обожали многие поколения, — говорит Бенедикт Камбербэтч. — Но потом о Луисе незаслуженно забыли и вспомнили лишь тогда, когда кто-то из фанатов случайно нашёл его в психиатрической лечебнице. Это была очень интересная роль. Мне предстояло сыграть всю жизнь человека — от юности до последних дней. Такое случается не часто».

Сам талантливый художник, Камбербэтч, готовясь к роли, занимался с репетитором, который не только научил актера держать карандаш точь-в-точь так, как держал его Луис Уэйн, но и делать зарисовки обеими руками одновременно.

Камбербэтч стремился в точности повторить технику мазков Уэйна и даже пробовал копировать репродукции художника. «В копировании чьей-то подписи есть что-то пугающее, — признается актер. — Ты делаешь то, что приближает тебя к тому или иному человеку, ты переживаешь то же, что переживал когда-то он сам».

Техника живописи Уэйна менялась на разных этапах его жизни, поэтому во время занятий репетитор тратил по два часа на то, чтобы объяснить Камбербэтчу различные нюансы. Актёр пробовал работать с гуашью, маслом, акварелью и делал быстрые наброски карандашом, которые потом демонстрировал в кадре.

Учитывая то, что живопись играла в жизни Уэйна значимую роль, кинематографисты понимали, что выбор цветовой палитры будет крайне важен для отображения жизни художника и его богатого внутреннего мира. «Живопись играет важнейшую роль в фильме «Кошачьи миры Луиса Уэйна», — подтверждает Камбербэтч. — В картинах Уэйна мы видим не только его профессиональные навыки, которые выражались в способности отображать жизненные ситуации при помощи цвета и формы, но и чисто человеческие качества характера».

Уилл Шарп был поражен трудоспособностью и выдержкой актёра, который стремился перенять все профессиональные и личные качества своего персонажа.

Мир Уэйна

Авторы фильма «Кошачьи миры Луиса Уэйна» решили рассказать весь путь главного героя, с юности до старости, поскольку судьбоносные события имели место в самые различные периоды его жизни. Более того, они стремились рассказать не только о его жизни, но и о богатом внутреннем мире. Чтобы объединить внутренний и внешний миры Луиса Уэйна, Шарп пригласил занять место за камерой оператора Эрика Уилсона.

«Трудности, с которыми нам предстояло столкнуться, начали открываться уже на стадии работы над сценарием, а новую порцию мы получили на монтаже, — продолжает Шарп. — Немалую роль в незаметном переходе от одного десятилетия к другому сыграли и стиль съёмки, и саундтрек».

Картина снималась в формате 4:3. «Мы с Эриком выбрали этот формат, поскольку он напоминает книгу со сказками, — объясняет Шарп. — В то же время мы смогли сделать акцент на крупных планах особенно трогательных моментов. Кроме того, мы использовали самые различные объективы, чтобы создать призматический эффект, напоминающий радугу, когда речь заходила об «электричестве» и попытках Луиса понять это явление».

Далее за красоту кадров взялись специалисты по визуальным эффектам. Шарп работал с одним из нью-йоркских художников, специализирующихся на аналоговом видео.

Равно как и визуальный ряд, звук играл важную роль в воссоздании мира Уэйна. С самого начала работы над фильмом «Кошачьи миры Луиса Уэйна» Уилл Шарп работал со своим братом, композитором Артуром Шарпом.

«В создании мира фильма саундтрек занимает чуть ли не главенствующее место, — утверждает режиссер. — Мы с Артуром начали сотрудничать ещё на стадии доработки сценария, пытаясь найти уникальный музыкальный язык фильма. В нём должны были отражаться не только специфические особенности Уэйна, но и эмоциональные всплески любовной истории, лежащей в основе сюжета».

Композитор соглашается с братом:

Музыка в фильме «Кошачьи миры Луиса Уэйна» помогает зрителям не только путешествовать во времени, но и проникать в сознание Луиса.

Артур Шарп сочетал традиционное оркестровое звучание с уникальным ансамблем таких необычных инструментов, как музыкальная пила, терменвокс (на котором играет Лидия Кавина, одна из учениц изобретателя инструмента Льва Сергеевича Термена), меллотрон, арфа. Были использованы и такие раритетные электрические инструменты, как траутоний.

Братья Шарпы провели тщательное исследование всех возможных точек соприкосновения семейства кошачьих и мира музыки. Они нашли один музейный экспонат, в котором фигурки котов мяукали в составе импровизированного хора. Кроме того, они выискивали музыкальные композиции, которые сочинялись специально для котов.

Работа с таким непростым материалом требовала многих усилий от всех, кто так или иначе участвовал в съемках.

Для дизайнера костюмов фильма «Кошачьи миры Луиса Уэйна» Майкла О’Коннора смена времени действия стала определяющей.

В числе множества творческих идей было и предложение черпать вдохновение в работах Уэйна. На некоторых картинах были изображены кошки в красочных костюмчиках. Дизайнер решил, что подобные элементы одежды могут оказаться и в гардеробах актеров.

«На картинах кошки появлялись в упрощенных версиях тех костюмов, которые попадались на глаза Луису, — говорит О’Коннор. — Не было никакой детализации — брюки превращались в обычные прямые штаны, а пиджаки лишались всех декоративных элементов и аксессуаров. В реальном мире эти элементы одежды были бы куда более детализированными».

О’Коннору особенно понравилось работать с женскими гардеробами.

Текстуры работ Уэйна также были использованы в создании дизайна фильма. Кинематографисты стремились найти способ передать чувственность в визуальном ряде.

По мнению художника-постановщика Сьюзи Дейвис, история Уэйна просто создана для кинематографа: «Сценарий увлекает нас в путешествие по удивительному миру, в котором жил Луис. Мы не снимали документальный проект о его жизни. Это кинематографическая интерпретация, так что мы, вдохновлённые работами самого Луиса Уэйна, позволяли себе создавать гротескный, почти сюрреалистичный дизайн».

Проводя исследование, Шарп выяснил, что оба родителя Луиса работали в текстильной промышленности, так что в его детстве, должно быть, было немало узоров и цветов. «То, что в конце жизни художник нередко рисовал узоры на своих картинах, демонстрирует, насколько глубоко в его память врезались детские воспоминания, — считает режиссер. — При помощи цветов и узоров я хотел показать внутренний мир Луиса, и Сьюзи ухватилась за эту идею. Разработанный нами дизайн фильма зачастую нес эмоциональную и смысловую нагрузку. Скажем, синий цвет мы решили принципиально ассоциировать с Эмили. Все началось с костюмов, разработанных Майклом. Впоследствии мы использовали эту идею в создании некоторых гармонирующих по цвету декораций».

Дейвис утверждает, что Шарп очень точно описал свое видение на страницах:

Необычный художник жил в конце викторианской и эдвардианской эпох, пережил Первую Мировую войну и не дожил несколько месяцев до начала Второй Мировой.

Визажист Вики Лэнг говорит, что кинематографистам было очень важно, как будет выглядеть постаревший персонаж Камбербэтча, и как изменятся его окружающие.

Важной особенностью внешности Уэйна были заячья губа и усы, которыми он пытался скрыть этот дефект.

Луис Уэйн был интересным человеком. Его многочисленные увлечения позволили кинематографистам показать Лондон на рубеже столетий в необычном ключе.

Шарп тоже надеется на это: «Я горжусь тем, как слаженно работали все отделы, чтобы создать колоритный, дышащий мир, который, хочется верить, искренне рассказывает о жизни и работе Луиса Уэйна».торой абзац