Перевелись настоящие мужики, - убежденно доказывала мне моя подруга Татьяна. - Ни одного не знаю такого: чтобы сильный, умный и способный меня защитить. Все самой делать приходится. Вон Макс, ни за что не догадается полку перевесить, хотя она на него уже два раза падала. Третьего ждет. А просить я не хочу, у него что, своей головы нет? Нет, уж так, видно, исторически сложилось: женщина в русских селеньях коней на скаку останавливает, а мужик будет лежать на печи и думать, кому на Руси жить хорошо...
"Перевелись настоящие мужики, - убежденно доказывала мне моя подруга Татьяна. - Ни одного не знаю такого: чтобы сильный,
умный и способный меня защитить. Все самой делать приходится. Вон Макс, ни за что не догадается полку перевесить, хотя она
на него уже два раза падала. Третьего ждет. А просить я не хочу, у него что, своей головы нет? Нет, уж так, видно, исторически сложилось: женщина в русских селеньях коней на скаку останавливает, а мужик будет лежать на печи и думать, кому на Руси жить хорошо..."
Подобные мысли и у меня иногда возникали. Очень хотелось податься в феминистки, а то и в амазонки. И тогда я гордо забирала из рук благоверного свою "дамскую сумочку" весом в четыре кило, трагически говорила: "Я сама!" - и растворялась в тумане. На самом деле, мой взгляд туманили не атмосферные явления, а самые обыкновенные слезы. "Ну почему?!" - спрашивала я себя. И сама отвечала: "Так уж исторически сложилось". Не подозревая, что ситуация действительно имеет исторические корни...
Просветил меня врач медико-психологической службы "Круг" Сергей Борзов, который как раз изучает законы семьи в пост-тоталитарном обществе...
Дети матриархата
Зря вы тоскуете о матриархате. Собственно говоря, в рамках советской и постсоветской семьи именно он и процветал пышным цветом. Ни к чему хорошему это не привело.
...Несколько поколений подряд самых лучших, самых сильных российских мужчин просто убивали - тому виной войны и революции. И оставалось множество детей, которых воспитывали матери. Им нужно было быть сильными, чтобы выжить - и они стали сильными. Но их дети выросли, не имея перед глазами примера мужского поведения. А он важен не только для мальчиков: именно отцовское воспитание учит противостоять трудностям, отстаивать свою точку зрения, сохраняя свою самооценку в самых сложных ситуациях. Но если отца нет, или он слаб, или у него низкий авторитет, ребенок не может научиться брать ответственность за свою жизнь, как бы ни старалась самая лучшая мать.
При малейших затруднениях дитя (даже вполне взрослое) может легко впасть в депрессию, опустить руки и попытаться перевесить свои проблемы на кого-то другого. Многие мужчины, потеряв свое место главы семьи, превратились в тихих подкаблучников, трудоголиков или зачастили "в гараж". Но отец должен быть главой. Он в первую очередь отвечает за безопасность семьи и принятие основных решений. Во всяком случае, ребенок должен это видеть.
Папа может меньше зарабатывать, да хоть вообще дома с детьми сидеть, но когда что-то решают - его мнение должно быть самым важным. А что касается заботы, опеки и поддержки, это - женская роль. У нас в стране все перепуталось. Наше обожаемое государство обесценило роль отца в семье, взяв мужскую функцию на себя: оно и наказывало, и защищало своих "детей", оно назначало зарплату, определяло жизненные цели и ценности, отодвинув отцов на задний план. А после перестройки сказало: "Я развожусь со своим народом. Живите сами, как хотите", - то есть от отцовской роли просто отказалось. И нагрузка резко свалилась на мужчин, которые к ней оказались не готовы. Ведь они не умели быть Мужчинами, их воспитывали мамы - или отцы, в свою очередь воспитанные матерями... Плюс к этому за 70 лет государство внушило людям: проявлять инициативу и самостоятельность опасно. Несогласие с "большим отцом" может стоить жизни. Значит, чтобы выжить, нельзя высовываться. А ведь на самом деле нужно именно "высовываться" - пробовать, экспериментировать. Те, кто смог это делать, адаптировались к новым условиям. А другие взвалили на себя эту ответственность как тяжелый груз, побросали свои специальности и ушли "торговать колбасой".
В сущности, они пытались доказать, что имеют право на уважение, что чего-то стоят. И когда своего добились, задумались: и что теперь? "В этой гонке я потерял духовность, получил отвращение к себе..." Вот в такие моменты в благополучных семьях среднего класса и начинаются пьянки, скандалы. Потому что истинная успешность и состоятельность - в проявлении собственной позиции. А когда я все делаю только для того, чтобы завоевать чье-то признание, в конце концов это истощает. Да еще мы, женщины, научились быть "главными". От наших мам, которые тащили все на себе. И теперь мужчина свою состоятельность должен доказывать еще и жене. Хотя ведущая роль слабый пол тяготит. Вот тогда от деловых женщин и раздается стон: "А где же настоящие мужчины?! Так мечтаю иногда на кого-нибудь опереться". Но опереться - не могут, потому что не доверяют. Опыта нет. А так хочется любви...
Люби меня, люби!
Любви хочется. Но мы не умеем ее ни получать, ни дарить. Нас - за редкими исключениями - не научили этому в детстве. Мы -
дети из пост-тоталитарных семей.
Нас туго пеленали, чтобы мы лежали тихо и не мешали родителям жить. К нам не подходили, когда мы плакали, чтобы мы не
выросли капризными. Хотя ребенок должен быть уверен: папа и мама всегда рядом, всегда помогут и спасут.
Нас спихивали в ясли и детсады, хотя по всем психологическим законам ребенок до трех лет должен находиться вместе с
родителями. Именно в этом возрасте у него формируется доверие к миру. Человек учится жить и общаться с миром не в саду и не
в школе, а в семье.
Нас почти не гладили и не носили на руках, чтобы не избаловать. Но ребенок обязательно должен получать прикосновения. Иначе
он чувствует себя неполноценным, обязанным зарабатывать любовь: "Я должен себя вести хорошо, чтобы ко мне хорошо относились". И его жизнь превращается в наказание, потому что всем угодить невозможно.
Мы в большинстве своем - "хорошие девочки", за что и платим неврозами и депрессиями. Мы боимся рявкнуть: "Я лучше всех!" - и не умеем отстаивать свои интересы. Мы сами запрещаем себе ту самую любовь, которой нам так не хватает. Ведь чтобы принять ее, нужно открыться, а мы давным-давно уже открыли свою душу, и нам в нее "наплевали". Повторять как-то не хочется... Мы так и застряли в детстве, мечтая хотя бы сейчас добрать недоданное. У многих из нас - устойчивый запрет на успех: ведь если я чего-то добьюсь, мне нужно будет признать, что я уже взрослая. И придется отказаться от надежды все-таки получить недополученную от родителей любовь. Но ей не найдешь замены, как ни старайся.
Отец любит дочь всю как есть, а мужчина - "частями". То есть "я тебя вообще-то люблю, но вот капризы твои терпеть не могу" - это вполне нормальная ситуация. Но... Папа и капризы проглотит, и выпендреж вытерпит - дочка же. И часто под словом "любовь" мы понимаем именно ОТЦОВСКУЮ любовь, всю жизнь ища себе этакого папочку, который все поймет и простит. Но у папочки и у мужа - функции разные, и папочка никогда не станет твоим мужем, а муж никогда не станет тебе отцом. Восстановление ролей - дело долгое. Дети усваивают роли от родителей, подросшие девочки находят себе мужей, похожих на пап, но ведут себя с ними так, как себя вели их мамы.
Все идет по замкнутому кругу. И мы каждый раз разочаровываемся, мечемся от роли главы семьи к роли маленькой девочки... Ну, и что с этим делать? Да думать. Становясь взрослыми, мы уже можем оценивать своих родителей: как людей, как педагогов и как собственно родителей. И можем открыть, что прекрасный работник, душа коллектива в графе "родительское мастерство" получает уверенную двойку. А разгильдяйка какая-нибудь - и воспитателем отличным была, и мамой идеальной. Так получилось. Попробуйте, оцените. Только тут главное - не обвинять ("вы меня плохо воспитывали, вы и виноваты во всех моих несчастьях"), а принять: да, родители у меня были не фонтан. Не дали мне того, что должны были дать. Но это и понятно: родительских университетов они не кончали, сами в жизни мало что видели, так что любили меня как умели, на все сто процентов...
Детство прошло, началась взрослая жизнь. И в этой взрослой жизни пора строить взрослую семью. Может, и получится. Родительская любовь - как материнское молоко. И ребенок может принимать только такую, как младенец может питаться только материнским молоком. Его нельзя кормить колбасой. А взрослые люди могут есть множество других вещей. И когда они голодны, им даже в голову не придет попить маминого молочка. Они себе лучше сервелату отрежут. А с любовью почему-то получается такая ситуация: "Мне молоко нужно, а ты, дурак, мясо предлагаешь". Похоже, пора учиться есть взрослую пищу...
