It’s all right.

За Светланой захлопнулась дверь. Она быстро сбежала по ступенькам, прислонилась спиной к стене и вдохнула морозный воздух.
«Ол райт» значит «все правильно»…
***
В жизни шестнадцатилетней Светы это лето было особенным – палящее солнце, кипарисы вдоль аллей, подножие потухшего вулкана Кара-Даг и волны, шуршащие галькой.
Они с отцом впервые отдыхали под Феодосией у двоюродной тетки, которая переехала сюда совсем недавно. Папа по натуре своей был либерал, потому предоставил дочери всяческую свободу.
Из динамиков донеслись переливные звуки фортепиано, но Света знала, что через секунду медленная мелодия оборвется ритмичной. На дискотеке этот хит встречали с особым восторгом, девчонки визжали и хлопали в ладоши, когда голос солиста East-17 выводил: It’s all right. All right.
Английская фраза, назойливо вертящаяся в мозгу, стала предметом спора между Светой и Темкой. Он утверждал, что она переводится – все хорошо, а Света - все правильно. Хотя какая разница, как переводится, ведь остальные же слова все равно не понятны!..

Холодные капли упали на разгоряченное тело, девушка вздрогнула. У лежака стоял Артем. Его серо-зеленые глаза смеялись. Она любила их за этот смех и за желтые крапинки, которые словно блики солнца переливались в них. Тема присел, обнял Свету и поцеловал. Вот так просто, на глазах всех отдыхающих. У нее перехватило дыхание – совсем как взрослая.
- Пойдем купаться, - скинув майку и шорты, Тема побежал прочь.
Света смотрела, как он ныряет, плывет и брызги, разлетаясь, золотятся лучами, как, оборачиваясь, улыбается и машет ей рукой.
Он особенный, в этом Света была уверена. Теперь их связывает не просто любовь, а тайна двух взрослых, хотя она не считала себя совсем уж таковой, а вот Тему – да. Ему был почти двадцать один год, он недавно вернулся из армии, работал водителем и планировал поступать в институт. Рассказы о «горячей точке» всегда трогали Свету. Она даже представляла, как Артем ведет грузовик, а вокруг взрываются бомбы.

Света вошла в воду, задержала дыхание, вытянула руки вперед, оттолкнулась ногами и поплыла. Мурашки пробежали по плечам и спине, но постепенно соленая прохлада стала приятной. Темина голова виднелась где-то в районе буйка. Света перевернулась на спину и посмотрела на бледно-голубое без единого облачка небо. Чайки кружились совсем низко, переговариваясь меж собой на своем птичьем языке. Мимо проплыла большая белая медуза. Света опасливо покосилась на нее - нет, сиреневого узора нет, значит не ядовитая. Волны покачивали девушку как поплавок - как же ей было хорошо! Мысли качались в унисон волнам, и Светка с горечью думала, что совсем скоро она уедет от этих ласковых объятий моря, от любимых глаз Артема, от своих друзей, с которыми познакомилась здесь. Интересно, переживает ли Ленка?

Ленка встречалась с другом Артема - Сашей. Она отдыхала с родителями, братьями и сестрой в пансионате. Как-то девочки сидели на нагретых солнцем камнях и наблюдали за маленьким крабом. Лена произнесла:
- Обещаешь, что никому не расскажешь?
Светка кивнула.
- А мы с Сашкой, ну… в общем я теперь женщина, - Ленка засмущалась, но в тоже время в ее глазах читалась гордость.
Света не знала, как себя вести, что говорить, потому просто сделала удивленные глаза:
- Больно?
- Нет, ни капельки. Знаешь, он такой ласковый. В общем – это здорово! – Ленка засмеялась и обняла подругу.
Света тайну хранила и никогда не заводила об этом разговор. А потом это случилось и с ней, как-то самой собой получилось.

Их немногочисленная компания устроила в Лисьей бухте пикник. К концу дня, когда Наташа и Лиля в сотый раз побежали бултыхаться в огромных пенящихся волнах, а Лена и Санькой пошли гулять по берегу, Света с Артемом лежали недалеко от отвесной скалы. В одном месте ровной поверхности было небольшое углубление, и почему-то Светке представлялось, что здесь когда-то жили пещерные люди, разводили зимой огонь и любовались на море.
- Интересно, а какая здесь зима?
Тема посмотрел на нее удивленно и ответил:
- Скучная.
А Светка не поверила, ей казалось, что там, где живет Артем, не может быть скучно в принципе!
Еще минут пять девушка смотрела на «пещеру», представляя людей в шкурах, которые мерзнут от холода и смотрят на серое море, почему-то она была уверена, что из зелено-черного оно превращается в серое, потом встала и направилась к ней.
Но углубление оказалась гораздо выше, чем казалось издали, и добраться до него не было никакой возможности. Тогда Света пошла по тропинке вверх, увидев маленькие фиолетовые цветы.
Она присела на корточки, нет, рвать стебельки она не хотела, просто посмотреть! Тема сел рядом.
- Красивые, - не к месту сказала Света… А дальше она мало, что понимала. Теплые, мягкие, соленые губы, руки, блуждающие по ее телу, и тяжесть. Боль и вспышка.
Они лежали на земле. Артем что-то шептал на ухо.
Что? Светка не слышала, потому что ее поглотили мысли и неведомое ощущение чего-то нового.
- Я тебя люблю, - прошептала она. Тема притянул ее к себе и поцеловал. Почувствовав, что его руки опять стали настойчивыми, Света отпрянула. Только не сейчас. Ей все еще было больно и странно…
Когда они вернулись в бухту, вся компания была в сборе, а Ленка кинула на подругу заговорщицкий взгляд.
На обратном пути Света молчала, ей предстояло разобраться в своих мыслях, чувствах, в том, что произошло. Даже вечером не пошла на дискотеку. Никакие уговоры Наташки и Ленки не действовали. Ночью она проснулась от стука в окно. Выйдя на крыльцо, девушка увидела Темку с фиолетовыми цветами в руках.

Света почувствовала, что что-то тянет ее вниз. Она не успела сделать вдох, как оказалась под водой. Соленая жидкость влилась в нос. Но ногу уже никто не держал. Светка выпрыгнула из воды, хватая ртом воздух. Перед ней торчала голова Артема.
- Дурак, - сказала она обиженно и поплыла к берегу.
Здесь уже расположилось многочисленно семейство Ленки. Толстая Марья Ивановна, маленький худющий Лев Валерьянович, двойняшки Петя и Паша, и трехгодовая Анюта.
Перекинувшись парой слов с подругой, договорившись, что зайдет вечером, Света отправилась домой. Сегодня был предпоследний вечер в Крыму, надо было собирать потихоньку вещи. Хотелось плакать, рыдать в голос!
***
Двадцать первого декабря Светлана стояла у магазина и смотрела на украшенную к Новому году витрину.
Подарки. Люди думали о подарках, а она нет. Их некому было дарить. Родители умерли, подруг не осталось, ребенка ей не суждено было иметь и мужа тоже.
Она впустила в душу воспоминания. Двадцать первое декабря – день рождения Темы. Сколько ему исполнилось… Старше на пять лет? Значит, тридцать девять.
Она вспомнила, как плакала у вокзала в Феодосии, письма, зимние каникулы. Нет, море зимой было не серым, оно хранило в себе темно-синий отблеск сапфира. Знакомство Артема с ее мамой накануне поступления в университет. Мамино недовольство. Институт. И последнее письмо.
Она приехала к Черному морю, окончив первый курс. Здесь все напоминало Тему, его глаза с солнечными бликами, улыбку и взрослую тайну. Но не было ни Темы, ни любви.
Он уехал в Москву. Не поступил, устроился работать и женился. Предательство! В голове Светы очень долго, словно заноза, гноилось это слово.
А потом чувство обиды притупилось. В Крым она больше не ездила. Звонила по праздникам тетке, и та почему-то считала необходимым делиться сведениями о Теме. Свете было больно и в то же время интересно. Как у него? Сложилось? Третья гражданская жена?
И вот двадцать первого декабря она сняла трубку и позвонила тете. Та удивилась ее просьбе, но согласилась помочь. Очень скоро Света знала, где живет Артем. И решила сделать себе подарок.
Как она представляла себе эту встречу? Радость, удивление от неожиданной встречи, объятия, восхищение в глазах – какой женщиной она стала!
Обшарпанную, дерматиновую дверь открыл невысокий, высохший мужичок. Он мутными глазами вопросительно смотрел на женщину, теребящую перчатки в руках.
- Артем Ватников? – спросила Света.
- Заходи, - кивнул мужичок и пошел вглубь квартиры.
Стены, облепленные пожелтевшими газетами, батарея пустых бутылок из-под дешевой водки на подоконнике.
Светлана опустилась на краешек облупленной табуретки.
Мужичок налил в граненый стакан белую жидкость и протянул: - Угощайся!
Светлана замотала головой, тогда он поднес стакан ко рту и одним махом выпил.
- Артем, простите, Вы меня совсем не узнаете? – прошелестела Светлана, наблюдая, как хозяин квартиры отламывает от горбушки кусок, делая слой крошек на столе толще, и отправляет в рот.
Артем внимательно посмотрел на бледную женщину с серыми глазами и короткой стрижкой. На минуту перестал жевать, потом хлопнул себя по лбу ладонью:
- Точно, а я то думал, кого ты мне напоминаешь.
Светлана улыбнулась, на сердце немного потеплело, неуверенность подтаяла. Она хотела кинуться Артему на шею, гладить его небритую щеку и шептать, что теперь у них все будет хорошо.
- Олька, тебя не забудешь! Хотя ты несколько изменилась…
Света смотрела в пьяные глаза и уже ничего не слышала. Поднявшись с табуретки, она вышла прочь. Артем, жуя кусок черствого позавчерашнего хлеба, проводил ее взглядом – зачем эта баба приходила? - потом налил еще полста.
Светлана быстро сбежала по ступенькам, прислонилась спиной к стене и вдохнула морозный декабрьский воздух.
«Ол райт» значит «все правильно»…