Блиц-опрос «Клео»:
— Дружите ли вы с Интернетом?
— Я бы не назвал это дружбой.
— Что для вас непозволительная роскошь?
— Я, как и многие люди, не могу делать всего того, что хочется.
— Где вы провели свой последний отпуск?
— В Одессе, на берегу Черного моря.
— Что вас заводит?
— Сцена театра. Работа, работа, работа — я обожаю свою работу и никогда от нее не устаю.
— Вы сова или жаворонок?
— Жаворонок.
В «Трансформерах» вы сыграли босса главного героя, которого исполняет один из самых популярных нынче молодых актеров Голливуда Шайя ЛаБеф. Как вам работалось вместе? Смена достойная подрастает?
С Шайя у нас было больше всего совместных сцен. Можно сказать, что я только с ним и работал. Я оценил, насколько сложная роль у Шайя вообще, постоянная работа в пустом павильоне, все потом дорисовывается графикой. У него очень много движения, трюков — но он все так быстро схватывает и так быстро делает. Он просто как мощный мотоцикл, разгоняется за секунды и мчит, мчит, мчит. Он потрясающий парень и очень талантливый актер.
Вы все вместе приезжали на премьеру «Трансформеров» в Москву. Как провели время?
Отлично. Большой честью стало то, что мы открывали этой картиной Московский кинофестиваль. Я давно знаком с Никитой Михалковым, он давно звал меня, но раньше у меня не получилось. А тут все совпало. Мы очень хорошо провели время, я встретился с друзьями, закончил кое-какие дела, показал коллегам Москву.
Буквально за месяц до премьеры вы были в Москве — представляли театральный проект с Игнеборгой Дапкунайте. У нас даже поползли слухи, что вы в Москву переехали…
Насколько я знаю, это не последний ваш проект, связанный с Россией…
Да, я дал согласие сыграть русского бандита, скажем так. Это экранизация книги «Сибирское воспитание», а съемки пройдут в Литве. Это очень интересная для меня роль, такой настоящий русский мужик. Опять же с работой над этим образом мне снова очень помогла Ингеборга, мы вместе разбирали сценарий, она мне многое объясняла.
Ваши роли всегда очень разнообразны. Кого вы только не играли: агентов ФБР, инвалидов, английского короля и даже самого себя. Но по большей части ваши герои — люди не очень приятные, так называемые отрицательные персонажи. Вам нравится играть негодяев?
— Есть ли у вас талисман?
— Наверное, это мои дети.
— Как вы снимаете стресс?
— Книгами, чтением. Для меня это настоящий источник удовольствия.
— Ваш психологический возраст?
— Я давно чувствую себя невероятно старым, но именно это заставляет меня все время куда-то двигаться. Мне еще очень многое хочется успеть.
— Ваш любимый афоризм по жизни?
— Все течет, все меняется.
Между прочим, больше всего мне нравится сниматься в комедиях, я люблю вживаться в образы комедийных героев. Мне достаются образы чокнутых фриков — видимо, они у меня лучше всего получаются. А вообще я получаю удовольствие от любых хороших ролей. Единственное, что вызывает во мне, скажем так, не самые приятные эмоции — это постельные сцены. Я не люблю их, и все режиссеры, с кем я работал, знают об этом. И тем не менее продолжают мне их предлагать. Каждый раз я перешагиваю через себя и не получаю никакого удовлетворения от такой работы, насколько прекрасной бы не была моя партнерша. Мне действительно проще играть психов и прочих отморозков. Мне больше нравится пугать людей, чем вызывать в них такие чувственные ассоциации.
Многие режиссеры и ваши партнеры не раз говорили, что вы не самый простой в работе человек и к вам не так просто найти подход…
Правда? Ну, я люблю повеселиться на работе. Обычно я много шучу, никогда не поддаюсь плохому настроению и стараюсь всегда быть любезным. Вообще, я человек, который очень весело проводит время на работе, потому что мне нравится моя работа. Единственное, из-за чего я могу вспылить, — это из-за отсутствия условий для нормальной работы, то есть тогда, когда другие люди плохо делают свою работу. Некоторые любят хаос и напряжение, я не люблю все это и стараюсь избегать. Возможно, коллеги меня не слишком любят, я не стараюсь никому понравиться, но и специально на рожон не лезу. Это характерно для творческой среды, хотя и не совсем правильно.
Сложный… Близкие — это те люди, на которых можно сорваться. И многие этим пользуются. Я стараюсь как-то переключаться, самовыражаться, находить выходы и никогда не останавливаться. Иначе я начинаю брюзжать. У меня есть своя модная марка — мне нравится придумывать одежду, обувь, сумки. Все, что я ношу, я придумал сам. И многим другим людям нравятся продукты моего дизайнерского гения. (Смеется). Я стараюсь отвлекать и развлекать себя таким образом.
Ваши дети — они какие? Я знаю, что вы часто путешествуете с вашей дочерью Амандайн. Вы, наверное, лучшие друзья?
Мне бы хотелось верить в то, что мои дети считают меня другом. Мои дети — это самые лучшие и самые дорогие люди на этом свете. Они учатся в колледже — и они, как и все молодые люди, любят путешествовать, развлекаться, веселиться. Не могу сказать, что они проявляют бешеное рвение к учебе, но я и сам никогда не был отличником. Для меня важно, что они искренние и довольно добрые ребята. У них много друзей — я часто путешествую с дочкой и вижу, как легко и быстро она умеет располагать к себе людей, она, в отличие от меня, умеет нравиться людям. Это очень важно.
И последний вопрос? Каково это все-таки — быть Джоном Малковичем?
Очень и очень трудно. Я сам часто удивляюсь тому, как у меня хватает на все сил. Я создал около сотни вариантов самого себя, и с каждым из них надо уметь договориться и у каждого свои желания и стремления. Но, по-моему, у меня это получается.