(продолжение, начало)
Обо всех этих подробностях Галина узнала позже. А пока она сидела и неотрывно смотрела на его портрет. На нем был приятного вида мужчина с высоким открытым лбом, усами, небольшой бородкой и ленинским прищуром умных внимательных глаз. На нем был надет белый шерстяной свитер грубой вязки, ворот которого напоминал гофрированные воротники французских королей или испанских рыцарей. Стоял он, слегка облокотившись на свод каменной арки и скрестив руки на груди, во всей его позе чувствовалась твердость и какое-то внутреннее благородство. Она была совершенно зачарована его портретом. Именно таким она представляла себе своего Мужчину. А в то же самое время он пожирал глазами ее фотографию, где она грациозно полусидела на деревянной треноге, одетая в черную водолазку и длинную алого цвета юбку, полностью скрывающую ее ноги,. Ее роскошные тяжелые волосы ниспадали на одно плечо и делали ее похожей на цыганку. "Ты обладаешь поразительным портретным сходством с женщиной моей мечты, а это значит, я люблю тебя безумно" - написал он ей потом в одном из писем.
В третьем письме они каждый бурно признались друг другу в своих чувствах и у них начался совершенно безумный, головокружительный телефонный роман. Казалось, мир сжалился над ними, и долгие годы одиночества и страданий наконец-то остались позади. Она вся светилась от счастья и предвкушения встречи с любимым. Он звонил ей и часами рассказывал, как мечтает обнять ее, зацеловать, уложить на постель... Он мечтал, как будет возвращаться к ней, как она будет ждать его в нетерпении и они будут предаваться ласкам и любви дни и ночи напролет. Он звонил ей ранним утром, часов в 6 и будил своими рассказами, как поцелуями. Через некоторое время она уже научилась чувствовать его пробуждение за тысячи километров и просыпалась одновременно с ним. С легкостью молодой ведьмы она проникала к нему в мысли и на шаг вперед угадывала его желания. Он удивлялся и восхищался ее способностям читать его мысли, как открытую книгу. Она сама не очень понимала, как это у нее выходит, но для нее это казалось естественным, ведь она любила его всем своим существом, она сливалась с ним в единое целое, жила и чувствовала вместе с ним. Как-то он сказал, что совершенно безумно боится ее потерять. Ей тоже очень хорошо был знаком этот страх, безумный животный страх потерять любимого человека. Зачем же тогда жить? Зачем просыпаться, когда рядом больше нет его? "Я завтра утром мертвой встану…"
* * *
- Знаешь, я очень волнуюсь насчет нашей завтрашней встречи, - сказал он ей накануне по телефону.
- Не волнуйся, я не дам завалить первую сцену.- Галина была в этом твердо уверена, хотя пока еще не знала, что и как она будет делать.
В аэропорт Шарль-де-Голь она приехала за полчаса до прилета. Села в баре у стойки, заказала кофе и постаралась успокоиться. "Господи, как медленно бегут минуты… Как же я его узнаю, ведь я видела только одну его фотографию? А вдруг не узнаю, что тогда?" Потом она встала и направилась к турникету, за котором стояли встречающие. "А я милого узнаю по походке". Она внимательно всматривалась в походку выходящих из-за непрозрачных дверей пассажиров: сначала за дверями появлялась движущаяся тень, а потом двери раскрывались, и из них выходил человек. "Так, этот слишком грузен и стар… Этот слишком расхлябан… Этот слишком низкий для него…" И вдруг ее будто ударило током, двери растворились и из них вышел ОН. Он был в темном плаще и черном в тончайшую белую полоску костюме, на ногах у него были ослепительно начищенные ботинки. В этом виде он казался немножко нелепым, как всякий, вырядившийся на свидание, жених. В руках у него был небольшой букет темно-красных роз. Розы Галине всегда казались черезчур банальными, особенно в больших количествах, но его букет был аккуратно собран и поэтому смотрелся неплохо. Сергей по первой своей профессии был фотографом, и у него было развито чувство прекрасного. Он улыбнулся, и в глаза ей бросились его неухоженные гнилые зубы. Галина обратила внимание на его галстук, на котором был изображен бульдог, агрессивно оскалившийся и готовый вцепиться любому в глотку в приступе безумной ярости.