Замерцал телевизор
Бубнил очередной "круглый стол", обсуждая чужие непонятные проблемы, "Новости" клеймили олигархов, усугубляющих непрекращающийся экономический кризис, наводя уныние, поскольку это было особенно близко и ежедневно ощущалосьна себе. Хвастались западными причудами международные обозреватели, стонали погрязшие в скандалах бесчисленные сериалы. Буднично и уныло завершался день, подводя прожитому непрекращающийся итог.
И вдруг, как ни банально звучит это вдруг, но как можно сказать о том, что происходит внезапно, неожиданно, да, скорее неожиданно зашевелилось кресло, что-то зашуршало в углу, у окна и протяжно заскрипело вдоль стены. Ровное мерцание экрана исказилось гримасами очередных персонажей. Приоткрылась и хлопнула дверь ванной. Люстра, люстра! Мерно раскачивалась под потолком, гоняя по углам испуганные тени. Люстра! Первый признак. Землетрясение! О, Господи! Что же делать?! Она взметнулась с кресла, мысли лихорадочно сбились в кучу, не давая друг другу выхода. К шороху тюля по полу и нарастающему скрипу мебели добавилось мелодичное звяканье дрожащего хрусталя, усиливая угрожающую музыку землетрясения. Звон разбившейся банки, упавшей с края ходившего ходуном кухонного стола, словно подхлестнул ее. Окутал ее страх, слезы потекли...
Она опрометью бросилась к кроватке, и, подхватив глубоко спящую малышку, влетела в детскую. Двое старших, ухватившись друг за друга, дружно ревели, испуганно глядя на вдруг ожившие игрушки. Она сгребла в охапку второго и почувствовала всю свою беспомощность перед нависшей бедой. Третьего ей взять было нечем. А документы? НЕЧЕМ! Рука! Где третья рука?! Боже!Ну, где она? Ну, почему?! Нет ничего в мире, чего бы она ни отдала за это, чего бы она желала сильнее! Затрепыхавшее сердце перехватило горло. Третья рука! Только одна мысль билась в голове, вызвав брызнувшие слезы...
Все кончилась также внезапно, как и началось
Она поняла это по тишине, которую пронизывали лишь голоса вдруг ставшеготаким милым сериала. Ничего не понявшие малыши с заплаканными лицами, молча и несколько удивленно смотрели на нее, пытаясьосознать, что же случилось. Она медленно сползла вдоль стены на пол, отпустив сына, и обеими дрожащими руками прижала к груди дочку, которая так и не проснулась. Уходил по тихоньку страх, слезы текли по ее щекам и продолжало бешено колотиться сердце. С кухни потянулся требовательный запах. Все стало таким спокойным и уютным. И не было ничего более желанного, чем эта стабильная будничность. И только угасающее покачивание люстры напоминало о произошедшем.